Интервью члена Попечительского совета МГИМО

Интервью члена Попечительского совета МГИМО, выпускника Международно-правового факультета 1976 г., члена Совета директоров Евразийского банка, совладелеца ERG (Евразийская группа) и IMR (International Mineral Resources) Фаттаха Каюмовича Шодиева в специальном выпуске MGIMO Journal для V Международного форума выпускников МГИМО.

Читать PDF (1 мб) https://mgimo.ru/upload/2019/05/Shodiev.pdf

Фаттах Каюмович Шодиев с гордостью называет себя «проповедником мгимовского стиля в образовании». Поэтому он приветствует открытие в Ташкенте филиала МГИМО, под знаком которого пройдет празднование в этом году 75-летнего юбилея университета. Фаттах Каюмович видит в этом событии «величайшее достижение» прежде всего для Узбекистана. «Не случайно, что именно с узбекской стороны было огромное желание, чтобы МГИМО пустил там свои корни, — подчеркивает он. — Представляете, узбекские ребята будут оканчивать МГИМО в Ташкенте! Я буду всеми силами способствовать тому, чтобы узбекская молодежь приезжала учиться и в Москву, и училась в филиале МГИМО в Ташкенте. Это большое достижение в деле улучшения добрососедских отношений между нашими странами и в плане проникновения русской культуры в Узбекистан».

MJ: Власти выделили нам здание, которое находится рядом с Университетом мировой экономики и дипломатии — нашими коллегами-международниками. Интересно, что раньше в этом здании размещалось отделение милиции.

Ну это не важно, какое у здания было функциональное назначение. Революционеры, если вы помните, начинали в помещении, в котором располагался Институт благородных девиц. Главное, что теперь у МГИМО в Ташкенте есть свой Дом.

Учиться в МГИМО всегда было мечтой узбекской молодежи. На протяжении двадцати последних лет эта мечта не могла осуществиться: прежний режим не одобрял выезд узбекских абитуриентов в Россию для получения там образования. Им приходилось выбирать для этого другие места. И это было плохо. МГИМО поможет Узбекистану, потому что наш университет — кузница высокообразованных кадров. Я абсолютно уверен, что возможностью получить хорошее, достойное образование воспользуются очень многие. Во-вторых, филиал станет окном, через которое узбекская молодежь получит доступ к величайшей русской культуре, ко всему тому багажу ценностей и знаний, который она накопила. Наверное, вы знаете, что в Узбекистане был проведен переход на латиницу, и эта реформа полностью лишила наших детей возможности получать полноценные знания. Что можно было прочитать на латинице? Пушкина? Достоевского? Невозможно их читать на латинице! В результате уже три поколения узбекской молодежи не знают русского языка — это большой ущерб делу народного образования, это трагедия.

MJ: И это вбивает клин между нашими народами, хотя у нас общая история.

Последний раз, когда я был в Ташкенте, мне было приятно узнать, что памятник узбекской семье, которая в годы войны взяла к себе 15 детей, снесенный в годы Каримова, был восстановлен. Предыдущий режим крайне отрицательно относился ко всему советскому и к сопричастности Узбекистана к советскому прошлому. Президент Мирзиёев очень чувствительно относится к этим вещам, я вижу его огромную заслугу в том, что возвращается прежнее понимание важности дружбы между русским и узбекским народами.

MJ: Уникальным ее проявлением была помощь, которую узбекский народ получил во время ташкентского землетрясения 1966 года.

Узбекистан об этом до сих пор вспоминает, узбекский народ несет в своем сердце благодарность народам Советского Союза за помощь, которую они оказали в тот момент. Вы себе даже не можете представить, какая это была трагедия! Помню, все эти дни с 27 по 29 апреля мы ездили по городу — видели развалины, слышали крики и пытались кому-то помочь... Общими усилиями мы довольно быстро восстановили город.

MJ: А через пять лет, в 71-м году, вы поехали в Москву и поступили в МГИМО. Какой у вас был мотив?

Нас, узбекских абитуриентов, которым удалось в тот год поступить, было четверо. Помимо меня это были Алишер Усманов, Абдусамат Хайдаров и Мухтар Гулямов. У нас был какой-то драйв! Мы знали, что МГИМО — один из лучших вузов, это подстегивало, хотелось учиться именно там, а попав туда — соответствовать. Мы были одержимы учебой, помню, первые три курса не поднимали головы от стола, ведь у нас были восточные языки, которые требовали огромной самоотдачи. Для многих специалистов, которые выучили трудный язык, он, правда, не стал потом основой в жизни и в работе. К примеру, наш министр Сергей Викторович Лавров учил сингальский, а работает с английским. Но дело же не в этом! Дело в мгимовском драйве, который мы пронесли через всю жизнь, в любви к институту, его традициям. МГИМО стал для нас самым настоящим источником знаний. И возможно, это главная причина, почему мы чего-то добились в жизни. Вот, к примеру, Алишер — выдающийся человек, смотрите, чего он добился, стал одним из крупнейших промышленников и предпринимателей России.

MJ: А теперь вы прославляете альма-матер, ведь когда называют ваши имена — крупных предпринимателей и меценатов, вспоминают и тот вуз, который вы окончили. И предстоящий Международный форум выпускников МГИМО в Ташкенте, возможно, не состоялся бы, если бы не ваше и Алишера Бурхановича содействие. Мы вам за это благодарны.

Да нет, конечно, состоялся бы, просто мы немного помогли. А как же иначе? Как не помочь родному университету! Но я считаю, что огромную благодарность мы должны в первую очередь выразить человеку, который приложил к нашему общему делу и руку, и сердце, — нашему уникальному ректору Анатолию Васильевичу Торкунову! За те почти три десятка лет, что он находится на своем посту, именно Анатолий Васильевич сыграл огромную роль в том, что наш вуз не только сохранил свое высокое звание и уникальные качества, но и нарастил свои мощности и в настоящее время входит в пятерку лучших вузов России. У него есть международный рейтинг. Я очень горжусь своей альма-матер и нашим ректором!

MJ: Недавно наш выпускник Касым-Жомарт Токаев стал президентом Казахстана. Это уже второй глава государства после Ильхама Алиева — выпускник МГИМО. Растет мгимовский вес.

У меня судьба сложилась таким образом, что с советских времен и до сих пор я много работаю в Казахстане. Так что мы с Касым-Жомартом общались все это время, поддерживали отношения. Мы дружим до сих пор — Алишер, Касым-Жомарт и я, ведь в нас живет дух МГИМО!

MJ: Что интересного происходит в вашей жизни? Музей кимоно продолжает быть в центре вашего внимания и заботы?

Коллекция кимоно Итику Куботы ездит по всему миру, ее увидели уже более миллиона человек! В этом году ее берет на постоянную экспозицию Музей современного искусства в Нью-Йорке (МоМА). Правда, не всю коллекцию, а часть, которую мы будем время от времени обновлять. Но факт того, что такой музей сам попросил, чтобы мы держали ее там на постоянной основе, говорит о высочайшей оценке этого искусства.

MJ: Представляю, насколько она вам дорога. Вы же в свое время спасли эту коллекцию!

На моих глазах она могла погибнуть, а я не дал этому случиться. Хотя я не самый большой ценитель искусства, тем более японского — довольно специфического. Но я сохранил эту коллекцию и Музей кимоно прежде всего для японского народа! Это действительно достояние японской культуры, и коллекция из Японии никуда не уедет. Помню, как все решили, что я приобрел ее с целью перепродать. А у меня задача была только одна — сохранить шедевры в целостности, потому что они представляют интерес для истории и культуры, только когда вся коллекция кимоно собрана воедино. И первый год я посвятил тому, что повез ее по университетским центрам Японии, ведь японская молодежь мало знает о существовании этого вида искусства. Я хотел им сказать: вот оно, ваше искусство! Но любому японцу, который скажет: «Я могу заботиться о коллекции», я передам ее бесплатно, мне не нужны за нее деньги...

MJ: Я помню наше с вами интервью в 2007-м, когда вы предсказали кризис восьмого года. Что нас ждет в ближайшем будущем?

Кризисы будут и впредь, но мир устроен так, что всем надо сотрудничать. В последние годы этому мешает политическая нестабильность. Принципы сотрудничества меняются, ставятся в зависимость от интересов отдельных стран и блоков. Это нарушает систему международного разделения труда, что создает предпосылки для последующих кризисов. Мы до 2008 года были успешными предпринимателями и все время шли в гору, но этот кризис сильно умерил наш пыл, показал нам, что нельзя идти вперед без оглядки, надо сначала затвердить позиции, а уже потом смотреть вперед. Но мы выдержали, выстояли — я имею в виду экономику России, Казахстана и наши собственные предприятия — и будем двигаться дальше. Однако строительству дальнейших планов, повторяю, к сожалению, очень мешает политика, поскольку необходимая инвестиционная составляющая сейчас очень страдает из-за санкционных ограничений. С учетом санкций планы развития строим очень осторожно.

MJ: Добавьте к этому систему международного права, которая полностью демонтирована.

Ее нет.

MJ: Вы как юрист-международник образца 70-х годов, изучавший международное право в МГИМО, могли себе такое представить?

Нет, не мог. Сейчас человечество стоит перед проблемой переосмысления ценностей, а тот самый образец западной демократии, к которому мы в свое время стремились, показал свои слабые и недостойные стороны. Надо создавать новый мировой порядок. Сейчас все будет пересматриваться. К сожалению, нет единого консолидированного подхода в элитах всех стран, все смотрят на проблемы по-разному. Россия оказалась в изоляции из-за того, что элиты двух-трех стран полагают ее своим врагом и вводят против нее санкции. Оказывают давление и на другие страны, которые вынуждены подчиняться диктату. Есть отдельные проявления независимого поведения у Меркель, Макрона, но в целом наши отношения оставляют желать лучшего.