Который месяц англоведы и специалисты-международники с интересом следят за «сообщениями с фронта» — из британского парламента

Который месяц англоведы и специалисты-международники с интересом следят за «сообщениями с фронта» — из британского парламента, где продолжается битва правительства Терезы Мэй с оппозицией и значительной частью собственной консервативной фракции за принятие соглашения о выходе Британии из ЕС, подписанного еще в ноябре прошлого года. Впервые проваленное с огромным перевесом 15 января 2019 г. (432:202), оно благополучно шло к провалу и во второй раз — 12 марта. Вместе с тем отложить голосование, чтобы избежать очередного позора, как советовали Мэй некоторые коллеги, она сочла невозможным ибо это было бы неизбежно расценено как невыполнение обещания, данного ранее парламенту, со всеми вытекающими последствиями. К тому же победило желание «дожать» палату, которая была поставлена перед выбором — или поддержать представленное соглашение или же выходить в «обвальном порядке», что не устраивает никого, кроме твердолобых брекзитеров. (Один из бывших министров сравнил этот накат правительства с пресловутым голосованием по иракскому вопросу 2003 г.: или военная операция против С.Хусейна, или риск атаки на нашу страну).

Нельзя не восхититься Терезой Мэй, которая при полном параде, облаченная в одеяние любимого, победного красного цвета, осознавая неблагоприятный для нее расклад сил в палате общин, с улыбкой вышла на эшафот. Прошедшие накануне переговоры с Юнкером, которые она преподнесла как большой успех, на самом деле таковым не являлись. Камнем преткновения на пути ратификации Соглашения о выходе продолжает оставаться пресловутая «страховка» (backstop), не устраивающая ни партнера тори ДЮП (Демократическую Юнионистскую партию), ни евроскептиков в лице Европейской исследовательской группы (ЕИГ) во главе с Рисс-Моггом, так как может стать тем якорем, который удержит Британию в ЕС вопреки итогам референдума, да еще без права голоса. Смягчить «страховку» или убрать ее вовсе невозможно из-за жесткой позиции ЕС и прежде всего Республики Ирландии, настаивающей на открытости межирландской границы. Евроскептиков не убедили мелкие дополнения, внесенные в текст соглашения по результатам переговоров с Брюсселем (в том числе о разрешении Британии обратиться в независимый арбитраж и выйти из «страховки» в том случае, если ЕС захочет использовать ее как ловушку).

Главный удар по позиции Мэй был нанесен не лейбористами, а своими же коллегами-однопартийцами, прежде всего генеральным прокурором Дж.Коксом, который за несколько часов до голосования заявил об отсутствии у британской стороны, вопреки обещаниям премьера, законного права выйти из механизма «страховки» в одностороннем порядке. Так как его слово было решающим, этот убийственный для Мэй вердикт сразу же поломал подготовленный ею сценарий. Бывший глава Форин офис Б.Джонсон призвал к обвальному Брекзиту (иначе Британия станет «протекторатом ЕС»), его поддержал Рисс-Могг. После этого итог был предсказуем: соглашение вторично провалено с разгромным счетом: 391 против 242. При этом против своего правительства проголосовали 75 тори, включая семерых членов Кабинета (среди них лидер палаты общин Андреа Лидсом, министр по делам Брекзита Стивен Баркли, министр обороны Гевин Уильямсон, главный секретарь казначейства Лиз Трас — в прошлом первая женщина-спикер палаты лордов).

Как и было обещано, после этого последовала серия голосований по другим вопросам. 13 марта палата проголосовала за недопущение Брекзита без соглашения (No Deal), причем не только 29 марта, а вообще когда-либо (321:278). Разрешенное для тори свободное голосование было в последний момент отменено. Тем не менее большая группа депутатов-тори ослушалась указаний и воздержалась. Несмотря на требования евроскептиков, они не были наказаны, так как это могло привести к еще большему расколу в партии и массовым демонстративным отставкам. 14 марта палата поддержала обращение к ЕС с просьбой о продлении срока выхода, предусмотренного Статьей 50 Лиссабонского договора (412:202).

Каковы дальнейшие шаги правительства?

21 марта должен состояться саммит ЕС, на котором будет решаться вопрос об отсрочке. Как многокра